Где сшить мужской костюм. В каких странах шьют одежду известных брендов? (карта)

Это история об одежде, которую мы носим, о людях, изготавливающих ее, и о том, как все это влияет на современный мир. Это история жадности и страха, власти и нищеты. История, которая распространена повсеместно.

Эта история о том, как в XXI веке - веке новых технологий - продолжает царствовать нищета, равнодушие и жестокость. О том, как легко и просто транснациональные корпорации управляют нашим сознанием посредством рекламы. И о том, как огромная страшная система модной экономики ежегодно уносит тысячи жизней.

Это реальная цена моды, которую не укажут на ценниках.

Модное потребление

Британская журналистка Люси Сигл многие годы изучает влияние фэшн-индустрии на современное общество. Она рассказывает: «У меня был огромный классический шкаф с одеждой. Одежда была повсюду. Сумки постоянно поступали ко мне домой – каждый день с новыми вещами. И мне постоянно было нечего надеть». Сейчас Люси изменила свою точку зрения и свое отношение к одежде и моде в целом. Это произошло после того, как Сигл начала изучать изнанку модного мира.

«В определенной степени все мы представляемся окружающим с помощью одежды. Так повелось – еще при королевских дворах были модные веяния. Таким образом происходила своеобразная коммуникация», - считает дизайнер одежды Орсола де Кастро.

Раньше в модной индустрии была система – люди посещали осенние, зимние, весенние и летние показы. Многие годы эта система работала как часы. Сегодня же это уже не имеет никакого отношения к индустрии моды. Она переродилась. Произошел безжалостный переход к массовому производству, хозяевам которого интересны лишь прибыли, получаемые от общества, подсаженного на наркотик под названием «потребление».

Многие люди по всему миру не интересуются в моде ничем, кроме цены одежды. Ну, возможно, еще ее стиля. Но и они задействованы в безжалостной потребительской системе.

Цены снижаются, а прибыли растут

В 90-х большинство одежды мировых брендов (95%) производилось в США. Сегодня Америка охватывает лишь 3% вещевого производства – остальные фабрики расположены в развивающихся странах мира. Большинство – в Китае.

Если проследить ценообразование каждой вещи за последние 20 лет, окажется, что произошла дефляция. То есть затраты на производство со временем упали. Но упала ли стоимость вещи в магазинах? Почему-то нет. Наоборот – цены с каждым годом растут. Как и прибыли владельцев фабрик и корпораций.

Это новая модель модной индустрии – fast fashion (быстрая мода), при которой магазины повседневной одежды растут как на дрожжах. Ведь теперь мода не ограничивается двумя главными сезонами (осень-зима и весна-лето), добавив к ним еще 50 подсезонов – именно так можно назвать постоянные, еженедельные поступления новинок в магазины. Повышение товарооборота – вот главная цель и задача быстрой моды.

Если смешать вместе моду и духовные ценности – на выходе получаем рецепт создания общества потребления, которое считает, что приобретение очередной новинки – это залог счастья и внутреннего удовлетворения.

Способ изготовления продукции совершенно изменился. И когда-нибудь придется задаться вопросом: чем это закончится?

Мода ценой человеческих жизней

Джон Хилари, исполнительный директор одной из подобных компаний, поясняет: «Глобализация означает, что производство всех товаров отдается странам с невысоким уровнем экономики, особенно тем, где сохраняются низкие зарплаты. Это значит, что те, кто находятся на верхушке ценовой цепочки, могут выбирать, где производить продукцию и могут переметнуться, если на фабрике, к примеру, скажут, что больше не могут делать настолько дешево. Бренд не пойдет на уступки – он просто переведет фабричные мощности в страну, где сохраняется дешевая рабочая сила».

На Западе используется термин «повсеместно низкая цена». Так, если заказчики фабрик (владельцы модных магазинов) видят, что конкуренты продают рубашку за 5 долларов, они начинают думать, как продавать такую же за 4 доллара. Они приходят к фабрикантам с предложением более низкой цены – и те ужимают своих работников, чтобы не потерять очередного клиента. И такой демпинг цены со стороны заказчиков может продолжаться до бесконечности – одновременно с ситуацией, в которой производственный персонал хватается за любой дешевый заказ, чтобы выжить и остаться на плаву.

Такая изворотливость, и вдобавок игнорирование мер безопасности стали приемлемыми при новой модели ведения модного бизнеса.

Однажды изнанка модного бизнеса в Бангладеш попала на передовицы мировых изданий. Тогда неподалеку от Даки, столицы Бангладеш, обрушилось 8-этажное здание «Rana Plaza», похоронив под руинами несколько сотен человек (и столько же оставив инвалидами). В доме находилась одна из вещевых фабрик, а ее владельцы проигнорировали приказ властей об эвакуации персонала из аварийного здания, стены которого покрылись трещинами за какое-то время до трагедии. Это была самая жуткая катастрофа в мировой сфере легкой промышленности – суммарное количество жертв обрушения превысило тысячу человек.

Многие журналисты после этого заинтересовались проблемами, сопровождающими цепочку поставок товаров для быстрой моды, и попытались передать в своих материалах, какой риск ложится на плечи самой незащищенной категории персонала, которым как раз платят меньше всех. К примеру, рабочие той злополучной фабрики в Бангладеш получали по 2 доллара в день.

По какому-то жуткому стечению обстоятельств, в короткий промежуток времени вместе с обрушением здания произошло несколько пожаров на других швейных фабриках, унесших жизни еще нескольких сотен человек.

Но самое страшное: следующий год после трагедий стал самым прибыльным для индустрии быстрой моды.

Сейчас ежегодный оборот в модной сфере по всему миру составляет около 3 триллионов долларов . Бангладеш стал вторым после Китая по объемам экспорта одежды, оказавшись на самом дне ценовой цепочки.

Риторические вопросы

Если многомиллиардная индустрия моды может приносить гигантские прибыли горстке людей, почему она не может создать человеческие условия для простых «муравьев», несущих ее на своих плечах? Не может гарантировать их безопасность? Не может соблюдать элементарные права человека?

В интервью журналистам управляющие крупных компаний уверенно и гордо заявляют, что они подарили этим рабочим возможность заработать на кусок хлеба для своей семьи, ведь без их фабрик эти люди вообще могли бы голодать.

Но почему в таком случае топ-менеджеры забывают упомянуть о 12-часовом рабочем дне за копеечную оплату, которой еле хватает на еду для семьи? Или о том, что детский труд на их фабриках – вполне нормальное явление, поскольку низкого заработка взрослых просто не хватает на всю семью? Неужели жители бедных стран не заслужили таких же нормальных условий труда, как обитатели развитых благополучных стран, которые носят одежду, пошитую полуголодными бедняками?

Созданием самих рабочих мест владельцы фабрик оправдывают те сложности, которые эти самые места несут своим обладателям: риск работы в аварийных зданиях, отсутствие медицинского обслуживания и надлежащего контроля над безопасностью труда. Но у местных жителей нет выбора, куда пойти работать, чтобы прокормить семью. Как нет и времени на размышления о своей судьбе и о заработке ниже прожиточного минимума.

Уже 16 лет существует международная Организация справедливой торговли (ОСТ), заинтересованная в социальном росте простых рабочих из развивающихся стран. В движении Справедливой торговли участвуют уже более 60 стран мира (10-60 организаций в каждой стране). ОСТ пытается создать свой параллельный (справедливый) мир моды – с модными показами и коллекциями одежды, при создании которых учитывались бы не только эстетические характеристики вещей, но и условия труда тех, кто с нуля создает вещи.

Но, увы, поскольку ОСТ – социально-коммерческая структура, зарабатывающая деньги для повышения уровня жизни своих сотрудников, а не деньги ради денег, то о ней мало кто знает за пределами профессиональной сферы. Поэтому их деятельность выглядит каплей в море международной погони за прибылью.

«Мы шьем одежду своей кровью…»

23-летняя Шима Ахтер из Бангладеш с 12 лет работает на фабрике одного из крупных западных брендов в Даке. Шима – одна из 4 миллионов швей на 5 тысячах фабрик в Бангладеш. Ее зарплата сейчас – ниже минимальной (чуть более 2 долларов в день). А 12-летней Шиме вообще платили 10 долларов в месяц – как начинающей швее. Которая работала наравне с взрослыми.

У Шимы есть маленькая дочь. Девушке не с кем оставить кроху, поэтому она часто берет ее с собой на работу, хотя и признает, что испарения специальных производственных растворов очень вредны для детей. В остальных случаях Шима оставляет маленькую Надю в отдаленной деревне у родственников, где девочка не посещает школу и не может учиться. Мама и дочка видятся всего несколько раз в год…

Когда рабочие ее предприятия по западному образцу попытались организовать профсоюз и выдвинули список справедливых требований руководству, владельцы сначала согласились. А затем активистов пригласили в закрытое помещение (якобы для обсуждения) и жестоко избили. На этом желание подать голос и защитить свои права иссякло даже у самых продвинутых работников.

«Мы шьем одежду своей кровью, а многие купят вещь и наденут ее всего раз. Они не представляют и не задумываются, как нам трудно. Мы не хотим, чтобы люди носили одежду, пошитую нашей кровью и ценой наших жизней, жизней наших детей. Мы просто хотим нормальной жизни и нормальных условий работы. Мы хотим, чтобы сознательные владельцы фабрик подумали о нас», - озвучила свои грустные мысли Шима в интервью Эндрю Моргану в документальном фильме «Реальная цена моды».

Настоящая цена модных тряпок

Ежегодно в мире производят почти 80 миллиардов единиц одежды , но практически каждая вторая вещь не продается , потому что просто некому ее купить! Вещей стало слишком много, вещи просто поработили сознание многих людей. Самоубийственная гонка за распродажами, за модными брендами порождает конфликт в покупательском сознании между навязанным потребительским мировоззрением и духовным началом, которое все еще пытается отрицать происходящее.

Контраст между «черными пятницами» в США, когда люди давят друг друга, лишь бы успеть первыми приобрести со скидкой модные тряпки, и нищими кварталами азиатских стран, где у детей нет даже одной пары обуви – разве эта разница не разительна?

Задумайтесь над этим хоть раз, когда в очередной раз будете рассматривать витрины и прикидывать, не потратить ли треть зарплаты на очередные ультрамодные туфли.

«Мы тратим деньги, которых у нас нет, на вещи, которые нам не нужны, чтобы произвести впечатление на людей, которые нам не нравятся», - это не просто цитата, популярная на просторах интернета. Это слова, отображающие нашу сегодняшнюю действительность.

Ваше новое платье, 20-е по счету, стоит здоровья тысяч простых рабочих из стран третьего мира?

Статья подготовлена по материалам

Неприметная сталинская пятиэтажка - вот новая русская мануфактура ХХI века. В торце дома расположилось ателье, где три швеи посменно ремонтируют брюки, а при случае шьют костюмы из ткани заказчика. Рядом в собственной квартире бывший военный с супругой обеспечивают футболками и юбками-клёш маленький интернет-магазин. Он кроит, она шьёт на машинке Overlock за 30 000 рублей. В день выходит 10 маек и пять-семь юбок - машинка окупилась за месяц.

Самый большой цех - в подвале-бомбоубежище. Сотня экономических беженцев из Средней Азии днём и ночью строчит трикотажную одежду весёлых расцветок, постельное бельё, кухонные прихватки. Спят и обедают лапшой здесь же - до ближайшего рейда ФМС. Служба отправит и рабочих, и надсмотрщиков на родину, а машинки и нераспроданный товар конфискует. Смотрители подпольного цеха вернутся через пару недель. «Ничего, они потратят 200 000 рублей на новые машинки и отобьют их за два дня», - успокаивает Сергей Люцко, гендиректор компании «Игловод», поставляющей швеям оборудование.

Дом в спальном районе на юге Москвы - модель швейного рынка страны. Здесь собрались представители сегментов, которые занимают около 80% рынка пошива в России, по оценкам опрошенных H&F производителей. Швейные фирмы, как слои в торте, расположились по значимости. Подвал оккупировал самый производительный масс-маркет - сшитые на скорую руку тряпки продаются на рынках, ярмарках и в супермаркетах по 50-250 рублей. Чуть выше - крем и вишенка - те, кто шьёт для молодых русских дизайнеров со своими марками, интернет-магазинов и индивидуальных заказчиков.

Никитин говорит, что его производство в плюсе, но, вспоминая, каких трудов ему это стоит, мрачнеет и раздражается: «В Москве всё съедает стоимость аренды и рабочей силы. Наша чистая прибыль, когда мы шьём на сторону, - 4 000 рублей в день, это смешно, столько попрошайка у метро зарабатывает».

Наша чистая прибыль, когда мы шьём на сторону, говорит Никитин, - 4 000 рублей в день, это смешно, столько попрошайка у метро зарабатывает

Роман МОСКАЛЕНКО

Модель: Дисциплина

Креативный кластер на территории издательства «Молодая гвардия» родился сам по себе, без дизайнерского ремонта, модных кафе и вечеринок для звёзд шоу-бизнеса и чиновников. Заводское здание постройки 70-х годов с гулкими бледно-зелёными коридорами приютило с десяток школ танцев и фотостудий, а также шесть текстильных производств разного калибра. В основном тут шьют собственные марки дизайнеры, которым повезло с инвестором, или интернет-магазины вроде .

Иллюстрации: Наталья Осипова

Oh, my - российский бренд одежды, созданный Сергеем Ковеленовым из Санкт-Петербурга. Ставка сделана на простую, лаконичную одежду трёх цветов: белого, чёрного, серого. Заказы на пошив размещаются на швейных фабриках в Петербурге, Ленинградской области, Подмосковье и Латвии. За последний год компания выпустила 20 000 единиц продукции, годовой оборот составил 13 млн рублей. В планах компании - через год увеличить оборот до $1 млн.

Сначала разрабатываются модели, для которых конструктор создаёт лекала и технические карты. На сезон осень-зима 2013-2014 было запланировано 36 новых моделей, не считая постоянного пополнения ассортимента «вечными» вещами - футболками, фуфайками, водолазками, толстовками и трениками.

Следующий шаг - выпуск контрольного образца. Это нужно для понимания будущего внешнего вида модели, устранения дефектов и тестирования перед серийным производством. Кроме того, так фабрика рассчитывает время, затрачиваемое на пошив, и уточняет себестоимость. После тестов образцов некоторые модели дорабатываются, от части из них отказываются или переводят выпуск в другой сезон.

Второй шаг - утверждение производственного плана. Он составляется руководителем Oh, my за три месяца до начала сезона, утверждается вместе с конструктором и маркетологом. По нему ведётся вся основная работа по выпуску сезонных линий вещей.

Если всё в порядке, можно приступать к раскройке привезённых рулонов ткани.

Ткань раскатывают в многослойный пирог на раскройном столе и на несколько часов оставляют разглаживаться. После этого закройщицы закрепляют на ткани лекала, стараясь максимально эффективно использовать каждый сантиметр, и с помощью специального ножа вырезают из полотна детали будущих вещей - рукава, спинки, манжеты и так далее.

Раскроенную ткань бригадир смены разносит швеям, причём каждая работает только с определённой деталью, руководствуясь технической картой. Одна операция занимает в среднем от 20 до 180 секунд. Швеи зарабатывают около 35 000 рублей в месяц.

После того как изделие готово, пришиты бирки и пуговицы, оно поступает гладильщице, которая отпаривает его и приводит в товарный вид.

Контроль качества происходит на этапе упаковки: срезаются торчащие концы ниток, проверяется наличие необходимой фурнитуры. Упаковщица аккуратно складывает каждое изделие, помещает в пакет, прикрепляет наклейку, убирает в коробку.

Наполненные коробки с продукцией отгружаются на склад Oh, my. Такие поставки приходят в компанию каждую неделю.

Текст: Ника Матецкая

Девочки, вы щас умрёте: тут и Gucci, и Hermes, и Chanel, и Chloe! Какой супербренд не возьми – продукции любого из них касались заскорузлые руки местных кожевенников. А работают они в месте, максимально далеком от подиумов и бутиков: в темных и маленьких мастерских посреди крошечного белого городка, затерянного в горах Андалузии.

Я добрался в Убрике, чтобы своими глазами увидеть – каков он, лучший в мире кожаный хэндмейд.

1 Раскинувшийся в живописной долине городок Убрике - настоящая испанская дыра. Здесь нет ни аэропорта, ни железнодорожной станции, автобусы ходят редко и то с окраины. Убрике входит в туристический маршрут “Белые города Андалусии”, но в отличие от своих соседей, делать здесь было бы совсем нечего, если бы не кожа.

2 Продукция здешних кожевенных мастерских знаменита на весь мир и стоит огромных денег. Вы не поверите, но Louis Vuitton, Gucci, Hermes, Chanel, Chloe, Loewe и Carolina Herrera нанимают ремесленников именно здесь. В Убрике рождаются самые востребованные сумочки, кошельки и ремни. Но почти никто из этих дизайнеров не хочет об этом говорить.

Лишь немногим мастерам поступают заказы на сумки, которые потом стоят тысячи долларов. Основная масса - ширпотреб и недорогие вещи среднего качества: в Убрике больше сотни мастерских по изготовлению женских сумочек и мужских кошельков, это уже исторически стало основным бизнесом в городе.

3 Такая секретность вызвана опасениями, что кто-то скопирует дизайны дорогих брендов для производства дешевых изделий, - а это затратная проблема для люксовых брендов. Каждый работник такой фабрики подписывает договор о конфиденциальности, на рабочем месте нельзя ничего фотографировать, а некоторые сдают свои телефоны на хранение перед началом смены. Дизайнерам запрещено использовать элементы или детали продукции для создания собственных моделей. Скорее всего, за соблюдением правил строго следят, но никто не мешает использовать наработанный опыт и подключать фантазию.

4 У некоторых мастерских есть свои собственные бренды и даже фирменные магазины. В них можно найти качественные вещи из кожи за совсем “смешные” деньги в сравнении с люксовыми сумочными брендами, при этом они будут сделаны теми же самыми руками. Не копия, не подделка, а творчески переработанная модель. Но кому шашечки, а кому носить?

5 Собираясь в путешествие по Андалусии, я решил во что бы то ни стало оказаться на одной из кожевенных фабрик: написал несколько писем, и почти везде получил отказ. У нас секретность, нельзя никак. Положительно ответило лишь одного ателье, где есть свой собственный бренд сумок - El Potro. Многие мастера Убрике сегодня работают только по предзаказам, а команда синьора Хорхе Олива (на фотографии) делает сумки от начала до конца. Не будем исключать того, что по нечётным дням они шьют для Луи Вюиттона, но об этом говорить нельзя. А показать собственные сумочки - сколько угодно.

6 Так я узнал, что замша это обратная сторона кожи. Хотя на самом деле всё сложнее, замша для сумок должна быть специально выделана, обработана и пропитана, но в изначально всё так и есть.

7 Сумки в Убрике стали делать сравнительно недавно, лет 150 назад. До этого занимались более грубой работой, дублением кожи, но потом приспособились к изготовлению изделий из кожи, и это принесло городу мировую славу. Испанские мастера проиграли войну международным корпорациям, да и сегодня в мире ценятся именно итальянские бренды, но мало кто задумывается, где они сделаны на самом деле.

8 В городке работает около ста семейных предприятий, принцип производства более-менее одинаков, хотя само собой у каждой семьи - свои секреты.

9 У каждого работника своя зона ответственности, один отмеряет отрез кожи, другой делает прострочку, третий склеивает несколько лоскутов в сумочку. Было бы глупо подписывать каждую фотографию, и так понятно что на них происходит: просто смотрите и учитесь:)

10 Ящики с фурнитурой.

19 Самый важный инструмент кожевника - киянка. Видел, как работают с кожей в России, почему-то принято использовать большие, практически строительные молотки, у испанцев молоточки деликатные и очень миниатюрные.

20 Представляю, сколько критики сейчас будет, что вот фигня и дешёвка (любимое дело комментаторов блога - всех критиковать), но вашу дорогущую сумочку (если она у вас есть) делали точно так же, и вероятно в этой же самой мастерской.

21Финальный штрих - бирки, этикетки, сертификат соответствия европейским стандартам.

22 Сумки отправляются на склад, где хранятся до тех пор, когда их не заберут в магазин.

23 В Убрике у El Potro есть собственный “флагманский салон”, а вообще их продукция продаётся по всей Испании и Португалии, иногда сумки встречаются даже в России и Украине, но последние несколько лет их коллекции целенаправленно к нам не завозят.

24 Недавно я показывал вам, как . Большинство вещей в мире сейчас делают именно там, не важно что это: одежда, электроника или предметы роскоши. Но со временем некоторые отрасли возвращают производства в старушку Европу. Для Испании и особенно Андалусии, страдающей от многолетнего кризиса и безработицы, это весло, за которое нужно ухватиться.

25 Не знаю как там эти луивюиоттоны и прочие диоры, но ремесленники Андалусии делают качественные, а главное недорогие вещи и стараются поддерживать друг друга: в магазине El Potro, кроме их сумочек, продаются классные шарфы из овечьей шерсти, сделанные на такой же семейной фабрике в соседней провинции Грасалема. Так что обращайте внимание на маленькие магазины и семейные производства в путешествиях по Европе, а не только на туристические улицы с бутиками.

Если пост понравился - ставьте лайк и пишите комментарий. И приходите завтра в 10 утра - будет продолжение про Испанию!

Узнайте, какие популярные в Украине бренды производятся в Китае, а кто шьет в России и в Украине.

finance.tochka.net выяснил, где производится популярная среди украинцев одежда. Под прицел журналистов попали наиболее распространенные бренды - как европейские, так и отечественные.

Benetton

Годом основания компании считается 1960, город основания - Тревизо (Италия). Основал компанию Лучиано Беннетон совместно со своей сестрой Джулианной. Когда Лучиано было 18 лет, его сестра Джулиана связала ему ярко желтый свитер, который привлекал внимание на улице, так как в те годы вязанные вещи могли позволить себе только зажиточные пожилые люди, а их расцветки были тусклыми. Поэтому неудивительно, что желтому свитеру Лучиано завидовали друзья. Подумав, что на свитерах можно сделать деньги, Лучиано продал свой аккордеон и велосипед, чтобы купить сестре вязальную машинку, за которой он ездил в Милан. Первый свитер, который приобрел у Бенеттонов один из соседей, был небесно-голубого цвета. А первая коллекция свитеров Бенеттон, которая исчислялась всего 20 штуками, была названа Tres Jolie, что в переводе означало "очень мило" или "миленько". Спустя год семья стала продавать по 20 свитеров в неделю.

Сегодня сеть магазинов Benetton широко известна. Мужская, женская и детская коллекции. Собственные бренды компании: United Colors of Benetton, Sisley, Playlife, Nordica, Prince, Killer Loop и Rollerblade.

Junker - турецкий бренд молодежной одежды для мужчин и женщин. Компания Junker была создана в Стамбуле в 1991 году. Ее деятельность начиналась с нескольких станков и минимального числа работников. С первого дня основания компания занялась выпуском ярких нарядов по конкурентоспособным ценам. Благодаря такому подходу, уже через два с половиной года Junker стала самой быстроразвивающейся компанией в Европе.

Испанский производитель мужской и женской одежды. Брендом владеет компания Inditex Group, которой также принадлежат такие бренды как: Massimo Dutti, Pull and Bear, Oysho, Uterqüe, Stradivarius и Bershka. Основана компания Zara была в 1975 году испанцем Амансио Ортега в городе Ла-Корунья. До этого Амансио работал продавцом в магазине одежды. В первом магазине Zara продавались модели-двойники известных брендов.

В начале 1980-х годов Ортега начал искать новые решения: он хотел выпускать больше чем 2-3 коллекции в год, как делало большинство брендов на тот период. Моментальная мода от Zara набрала такую популярность, что день поставки товара получил название "день Z", а ассортимент магазинов обновлялся каждые 2 недели. В связи с этим и покупатели вынуждены были посещать магазины Zara чаще, так как коллекции быстро менялись.

Mango - испанский бренд модной женской и мужской одежды. Был основан в Барселоне в 1984 году. Его создателями стали выходцы из Турции, два брата Айзак и Нахман Андик. По задумке, бренд Mango предназначался для женщин со средним доходом, которые предпочитают быть яркими и выделяться из толпы. Хотя изначально бренд и задумывался как женский, сейчас компания так же выпускает одежду и аксессуары для мужчин.

Marks&Spenser

Marks&Spencer - английский бренд мужской, женской и детской одежды. Компания является самым крупным британским производителем одежды, и входит в ТОП-50 мировых брендов. Основателем компании Marks&Spencer является еврейский эмигрант из Белоруссии Майкл Маркс, который в английском порту Хартлепул открыл Marks Penny Bazaar, где поначалу продавал различную дребедень вроде булавок и пуговиц. В 1884 году Маркс перебрался жить в Лидс, где судьба и свела его с Томасом Спенсером. Познакомившись, они решили объединить свои два бизнеса и на их базе учредили новую компанию, назвав ее Marks and Spencer.

Terranova

Terranova - итальянская марка молодежной одежды, основанный еще в 1961 году. Марка появилась на рынке благодаря компании Teddy S.p. Её учредитель и генеральный директор - Витторио Тадей. Terranova славится широким выбором повседневной одежды, как для женщин, так и для мужчин. Продукция ориентирована на молодых людей, следящих за модой и имеющих средний достаток. Коллекции с самыми последними тенденциями мира моды имеют довольно неплохое качество.

Украинские и российские бренды

Kira Plastinina

Kira Plastinina родилась 1 июня 1992 года в России, является дочерью известного российского бизнесмена Сергея Пластинина, крупного акционера компании "Вимм-Билль-Данн". Заниматься рисованием одежды начала с юного детства, поначалу одевала кукол. А потом к ней как-то подошел отец и спросил, нравится ли ей рисовать одежду, после позитивного ответа Киры он начал вкладывать деньги в развитие сети магазинов-студий. Первый магазин открылся в Москве в 2007 году.

Пластинин вложыл порядка $35 млн., чтобы построить сеть магазинов в СНГ, и еще столько же чтобы открыть магазины в США. Однако в США бизнес не оправдал себя и в 2009 году объявил о банкротстве. Вместе с тем в странах СНГ магазины вполне комфортно работают. Сама Кира называет свой стиль - art-glamour-sportlive-casual.

Oggi - компания по производству женской и мужской одежды российскими дизайнерами из Питера. Название компания выбрала, исходя из итальянского слова "сегодня". Сегодня дизайн одежды создается в Питере и Париже.

Российский бренд в основном верхней одежды. В переводе с английского слово Savage означает "дикарь", а на французском означает "необузданный". Компания также владеет брендами: People, Lawine. Бренд Savage появился на российском рынке в 2000 году. В начале под этой маркой шилась верхняя одежда, тем самым компания выбрала себе нишу как производитель теплой одежды.

Sela

Российско-израильская компания по производству женской, мужской и детской одежды основанная Борисом Остробродом. Компания Sela была основана в 1991 году. Тогда, будучи питерским предпринимателем, Борис Остроброд иммигрировал в Израиль и основал в Тель-Авиве дизайнерское агентство, которое делало дизайн одежды для местных фабрик. После этого была зарегистрирована собственная торговая марка - Sela (в переводе с иврита означает "скала").